Исторический час
"Остров Людникова"
Иван Ильич Людников, наш земляк, его именем названа территория в Волгограде в память о совершённом во время Великой Отечественной войны подвиге.
 |
| Иван Ильич Людников |
Седово, небольшой поселок на побережье Азовского моря, который раньше назывался Кривая Коса, дал миру двух выдающихся людей - Георгия Седова и Ивана Людникова. Они навсегда вошли в историю и память человечества. Каждый из них совершил немыслимое по меркам обычных людей, каждый боролся во имя будущего, нас с вами.
Георгий Седов и Иван Людников любили свой родной край, своих близких. Наша земля дала им трудолюбие, выносливость, целеустремленность, мужество, сформировала тот самый знаменитый местный характер, присущий нашим лучшим землякам: космонавтам, врачам, спортсменам, шахтерам, металлургам, хлеборобам. Они стремились достичь высот в своем деле, принести максимальную пользу людям. Их имена в благодарной памяти потомков.
Если горе имеет свой запах, то война пахнет огнем, пеплом и смертью.
Война - это горький пот и кровь, это после каждого боя уменьшающиеся списки у полкового писаря, это последний сухарь во взводе, разделенный на пятерых, оставшихся в живых, это котелок ржавой болотной воды и последняя цигарка, которую жадно докуривает, обжигая пальцы, наводчик, глядя на ползущие танки.
Великая Отечественная война для нашего народа, Вторая Мировая по своему глобальному масштабу человеческих потерь и нанесенного материального ущерба для всех других стран, прокатилась по планете огненным смерчем. Остановили этот вал, повернули вспять такие люди как Иван Ильич Людников, наш земляк, родившийся в посёлке Кривая Коса, который теперь называется Седово. 
В Волгограде навсегда остался участок земли, который со времени Сталинградской битвы называют островом Людникова, свидетельство беспримерного подвига.
«Волгоград свято хранит свое героическое прошлое. Мемориальные надписи, постаменты с танковыми башнями, обозначающие передний край наших войск, братские могилы, памятники героям - все это увековечило великое сражение на Волге. Достаточно лишь пройтись по волгоградским улицам и проспектам, чтоб узнать имена тех, кто в грозный час мужественно защищал этот волжский рубеж.
Когда, будете Волгограде, обязательно прокатитесь на рейсовом автобусе, идущему по главным магистралям города, и внимательно прислушайтесь к голосу водителя, сообщающего пассажирам остановки.
- Улица Михаила Паникахи, - несется из динамика, и в памяти возникает то мгновение, когда морской пехотинец Паникаха, в бою объятый пламенем, бросился на вражеский танк и зажег его...
Дальше идут улицы Афанасия Ермакова, Генерала Глазкова, Петра Гончарова, 13-й Гвардейской, Лейтенанта Наумова, 39-й Гвардейской...
- Кто спрашивал про «остров Людникова» - выходите на следующей остановке, - звучит в динамике, и готовьтесь к выходу.
Вот он, огненный «остров Людникова»... Нет, не ищите его на карте, этот остров не имеет ничего общего с географией. Его родила война, а точнее - условия Сталинградской битвы. «Это строки из рассказа военного корреспондента фронтовой газеты «Сталинградское знамя» Ю. А. Левина, который он посвятил нашему земляку.
Его на разноцветных картах нет.Остался лишь в легендах этот остров,
В подшивках старых фронтовых газет –
А нынче отыскать его непросто.
Не так уж этот остров был велик:
Четыре сотни метров на семь сотен.
Но весь огромный мир тогда привык
К масштабу этажей и подворотен.
За каждый сталинградский километр
Враг дольше дрался, чем за всю Европу.
Здесь в небесах столкнулся с ветром ветр,
А под землей – подкоп навстречь подкопу.
Тот остров окружен был не водой –
Огнем, свинцом, клубами едкой пыли…
И сорок дней не прекращался бой,
Атаки-волны в скалы дотов били.
Но даже окруженный с трех сторон –
А за спиной ноябрьская Волга –
Сдаваться и не думал гарнизон,
Готов сражаться как придется долго.Ведь Людников дивизию свою
Готовил к испытаниям суровым,
С бойцами вместе шел в одном строю
Полковник – богатырский, двухметровый.
Прямой наводкой разнесен КП,
И на ребре стоит судьбы монета.
По фрицев набегающей толпе
Он бьет из наградного пистолета.
Кирпич домов бомбежкой в пыль растерт,
Земля изрыта оспою воронок…
Последним напряжением аорт
Здесь держится зубами оборона.
А на реке не лед и не вода –
Шуга идет, борта сдирая лодкам.
Подвоза нет. С патронами беда.
Стреляют лишь трофейные находки.
Нет подкреплений. Каждый на счету.
И с каждым днем все тают эти счеты…
Уходит струйкой крови в мерзлоту
Дивизия – составом меньше роты.
В санбате, вросшем в волжский бережок,
Услышав грохот «панцеров» наката,
Поднялись все – кто мог, и кто не мог –
Вперед пошли: в бинтах, как в маскхалатах.
Гранаты! Вспыхнул гитлеровский танк,
Скребут предсмертно землю пальцы траков…
Была жестокой самой из атак
Последняя отбитая атака.
Лед встал. Резервы с тыла подошли.
Не смыло остров штормом стали Круппа.
Весь мир узнал про этот клок земли,
На глобусе не видный даже в лупу…
Теперь здесь тихо…
Память берегут
Руины дома среди буйства сада
Про островок на волжском берегу
В поселке под названьем Баррикады.
Это стихотворение написал наш современник, молодой поэт Павел Великжанин (1985 г.р.), который живёт в Волгограде. Попробуем и мы узнать, прочувствовать, что же происходило на острове Людникова в 1942 году.
Наткнувшись на упорное сопротивление в большой излучине Дона, Гитлер незамедлительно совершил перегруппировку сил. Он изъял из группы армий «А», нацеленной на Кавказ, 4-ю танковую армию генерала Гота, передал в группу армий «Б» и поставил перед ней задачу: с ходу нанося удар с юга овладеть городом, взяв в клещи войска Сталинградского фронта.
В этой обстановке 28 июля 1942 года появился известный приказ Народного комиссара обороны № 227, который с предельной четкостью и прямотой обрисовывал сложность и опасность положения.
«Враг бросает на фронт все новые силы и, не считаясь с большими для него потерями, лезет вперед, рвется в глубь Советского Союза, захватывает новые районы, опустошает, разоряет наши города и села, насилует, грабит и убивает советское население.
Бои идут в районе Воронежа, на Дону, на юге у ворот Северного Кавказа. Немецкие оккупанты рвутся к Сталинграду, к Волге и хотят любой ценой захватить Кубань, Северный Кавказ с их нефтяными и хлебными богатствами.
Враг уже захватил Ворошиловград. Старобельск, Россошь, Купянск, Валуйки. Новочеркасск, Ростов-на-Дону, половину Воронежа... После потери Украины, Белоруссии, Прибалтики. Донбасса и других областей у нас стало намного меньше территории, стало быть, меньше людей, хлеба, металла, заводов, фабрик. Мы потеряли более 70 млн. населения, более 800 млн. пудов хлеба в год и более 10 млн. тонн металла в год.
У нас нет уже теперь преобладания ни в людских резервах, ни в запасах хлеба. Отступать дальше - значит загубить себя и загубить вместе с тем нашу Родину.
Каждый новый клочок оставленной нами территории будет всемерно усиливать врага и всемерно ослаблять нашу оборону, нашу Родину, поэтому надо в корне пресекать разговоры о том, что мы имеем возможность без конца отступать, что у нас много территории, страна наша велика и богата, населения много, хлеба всегда будет в избытке. Такие разговоры являются лживыми и вредными, они ослабляют нас и усиливают врага, ибо, если не прекратим отступление, мы останемся без хлеба, без топлива, без металла, без сырья, без фабрик и заводов, без железных дорог. Из этого следует, что пора кончить отступление. Ни шагу назад!
Таким теперь должен быть наш главный призыв. Надо упорно, до последней капли крови защищать каждую позицию, каждый метр советской территории, цепляться за каждый клочок советской земли и отстаивать его до последней возможности.
Наша Родина переживает тяжелые дни. Мы должны остановиться, а затем отбросить и разгромить врага, чего бы это нам ни стоило. Немцы не так сильны, как это кажется паникерам. Они напрягают последние силы. Выдержать их удар сейчас и в ближайшие несколько месяцев - это значит обеспечить за нами победу». Приказ был подписан И. В. Сталиным.
Василий Иванович Чуйков, командующий 62-й армией Сталинградского фронта писал в своей книге «Сражение века»: «Но было бы наивным полагать, что только этот приказ положил перелом в психологии воинов. Он как бы выразил настроение, которое зрело у всех с начала летней кампании. Сам по себе приказ без осознания сотнями тысяч трагического положения, в котором мы все оказались, ничего не сделал бы. Боль, досада, ожесточенность - вот что рождалось у нашего бойца в дни тяжкого отступления. Мне говорили рядовые солдаты и младшие командиры:
- Мы отступали в прошлом году... Ну, это было понятно... Внезапный удар, мы потеряли много самолетов и танков еще до того, как вступили в бой. Теперь у нас есть танки и самолеты, есть оружие... Мы теперь можем остановить врага! Почему, зачем отступаем?!»
Сердца томились грустью безотрадной,
Кровавый бой был яростно жесток,
Две силы бились насмерть беспощадно.
И содрогалось все в кромешной мгле,
Где вспышкам и разрывам было тесно,
И столько мертвых стыло на земле,
Их имена поныне неизвестны.
Получив приказ Гитлера взять Сталинград к 25 августа, немецко-фашистские полчища, не считаясь ни с какими потерями, рвались к Волге. Наступил трагический день города, день - 23 августа 1942 года, когда нескольким пехотным и одной танковой дивизиям противника ценой огромных потерь удалось прорвать оборону 62-й армии на участке Вертячий - Песковатка. В образовавшийся прорыв немецко-фашистское командование бросило несколько пехотных, две моторизованные и одну танковую дивизию 14-го танкового и 8-го армейского корпусов.
Передовые части врага, поддержанные ста танками, вышли севернее поселка Рынок к Волге.
Создалась чрезвычайно опасная ситуация. Малейшая наша растерянность, малейшее проявление паники были бы гибельны. Гитлеровцы учитывали это. Именно для того, чтобы вызвать панику, и, воспользовавшись ею, ворваться в город, днем 23 августа они бросили на Сталинград армаду бомбардировщиков. За день было совершено около двух тысяч бомбардировочных вылетов. Воздушные налеты врага еще ни разу за всю войну не достигали такой силы. Огромный город, протянувшийся на пятьдесят километров вдоль Волги, был объят пламенем. Горе и смерть вошли в тысячи семей. Наши части ПВО 23 августа сбили около 90 самолетов противника. До темноты бомбардировка не прекращалась.
Свистели бомбы в небе голубом,
Акации кивали виновато,
И в городе горел последний дом.
Однако защитники и горожане продолжали отстаивать Сталинград. Знаменитые заводы - «Тракторный», «Баррикады», «Красный Октябрь», электростанция стали бастионами обороны. Рабочие ковали оружие и вместе с войсками отстаивали заводы. Седые ветераны царицынской обороны, сталевары и тракторостроители; волжские матросы и грузчики, железнодорожники и судостроители, служащие и домохозяйки, отцы и дети - все единодушно выступили на защиту родного города. Сражение принимало все более ожесточенный характер. Каждый шаг гитлеровцам приходилось завоевывать ценою огромных потерь. Чем ближе немецко-фашистские орды подходили к городу, тем напряжённее становились бои, тем бесстрашнее дрались советские воины. Если прибегнуть к сравнениям, то наша оборона в те дни напоминала пружину, которая, сжимаясь, увеличивает свою упругость.
Вот что пишет об этих боях первый адъютант армии Паулюса Вильгельм Адам: «Советские войска сражались за каждую пядь земли. Почти неправдоподобным показалось нам донесение генерала танковых войск фон Виттерсгейма, командира 14-го танкового корпуса. Генерал сообщил, что соединения Красной Армии контратакуют, опираясь на поддержку всего населения Сталинграда, проявляющего исключительное мужество... Население взялось за оружие. На поле битвы лежат убитые рабочие в своей спецодежде, нередко сжимая в окоченевших руках винтовку или пистолет. Мертвецы в рабочей одежде застыли, склонившись над рулем разбитого танка. Ничего подобного мы никогда не видели...» В глазах раскрытых синий пламень неба,
Убит ребенок огненным свинцом,
Хотя ни в чем он виноватым не был.
Осколком мины срезана рука,
Другой жестоко впился под лопатку,
Но у солдата не было платка,
Накрыл ребенка просто плащ-палаткой.
Бежали рядом дети и бойцы,
А вслед летели пули и снаряды,
И проклинали Гитлера отцы,
И матери сражались в Сталинграде.
13 сентября 1942 года было началом периода самого кровопролитного, самого упорного сражения, которое вошло в историю как «оборона Сталинграда», длившаяся до 19 ноября, то есть до перехода советских войск в контрнаступление. Это оборонительное сражение для наших войск, особенно для войск 62-й армии, было непрерывной смертельной схваткой, без оперативных пауз и без ночных затиший как с той, так и с другой стороны. Оборона 62-й армии не была ни на минуту пассивной, это была атакующая оборона, которая не давала передышки наступающему противнику.
На 13 сентября максимальное расстояние, отделяющее противника от реки Волги, было не более 10 километров, а сам город Сталинград, вытянувшись вдоль Волги на 35-40 километров, имел максимальную ширину около пяти километров. Чтобы захватить город Сталинград и главное - его заводскую, северную часть, противнику нужно было с боем пройти не более 10 километров. Но тут случилось то, чего никто не ожидал. Эти 10 километров фашистские войска не могли преодолеть, несмотря на то, что Гитлер бросил в сражение за этот город свои лучшие силы, превосходящие обороняющие силы в несколько раз.
Весь мир с затаенным дыханием следил за этим сражением. Весь мир назвал Сталинградское сражение «чудом».
138-я стрелковая дивизия под командованием нашего земляка полковника Ивана Ильича Людникова понесла значительные потери в ходе кровопролитных боёв в излучине Волги, на реке Аксай, а затем в составе 64-й армии Сталинградского фронта. 5 октября 1942 года она была выведена в резерв на остров Сарпинский и левый берег Волги для короткой передышки. Уже 15 октября дивизия получила приказ командующего фронтом – готовиться к переправе в Сталинград и влиться в состав 62-й армии генерал-лейтенанта Василия Ивановича Чуйкова. 16 октября от Военного совета 62-й армии поступил следующий приказ:
1. Противник занял Сталинградский тракторный завод, развивает удар от СТЗ к югу вдоль железнодорожной дороги и стремится захватить завод «Баррикады».
2. 62-я армия продолжает удерживать занимаемый рубеж, отбивая яростные атаки противника.
3. 138-й Краснознамённой сд к 4.00 17.10.42 г. занять и прочно оборонять рубеж южная окраина Деревенск, Скульптурный. Не допустить выхода противника в район проспекта Ленина и завода «Баррикады».
650-му сп Печенюка занять территорию завода «Баррикады», создать в нём сеть опорных пунктов и не допустить проникновения противника на завод.
Ген. лейт. В. Чуйков.
Див. Комиссар К. Гуров.
Ген. майор Н. Крылов».
К этому времени полк под командованием майора Печенюка уже вёл бой на правом берегу. А к часу ночи 17 октября закончилась и переправа остальных двух полков.
Вся переправа находилась под артиллерийско – миномётным огнём, так что фактически это было боевое форсирование широкого водного рубежа.
Для характеристики напряженности октябрьских боев я хочу привести еще несколько сводок, написанных во время самых жестоких и решительных боев, когда участь Сталинграда была на волоске. Это сводка от 16 октября после трехдневных непрерывных боев.
«Армия ведет тяжелые оборонительные бои на северном и на центральном участке фронта, на южном отражает атаки мелких групп пехоты с танками.
Противник силами свыше пехотной и одной танковой дивизий атакует части Северной группы войск в двух направлениях: из Латашанкана Рынок, с запада на Спартановка, где вышел к ее западной окраине. Одновременно силами до двух пехотных дивизий и сто танков продолжает наступление от СТЗ на юг, и к исходу дня овладел улицами Деревянск, Минусинск, западная часть Волховстроевск, Трамвайная, Скульптурный и продолжает атаки на завод «Баррикады».
Армия вновь рассечена противником до самой Волги.
Части Северной группы ведут тяжелые бои в окружении, они понесли большие потери. В 112-й стрелковой дивизии и 115-й стрелковой бригаде осталось всего 152 бойца пехоты. Под натиском превосходящих сил противника 149-я стрелковая бригада отошла на западную окраину Спартановка.
Остатки 37-й гвардейской стрелковой дивизии с приданным 650-м стрелковым полком 138-й стрелковой дивизии, переброшенным за ночь на западный берег в Сталинград, 95-й и 308-й полки стрелковых дивизий ведут тяжелые оборонительные бои с танками и пехотой противника на рубеже Деревянск, Минусинск, Трамвайная, Скульптурный. Противник ввел в бой свежую дивизию - 805-ю пехотную.
Бойцы Людникова сразу же вступили в бой. На рубеже Волховстроевская улица - завод «Баррикады» - парк Скульптурный они соединились с разрозненными частями дивизий Жолудева и Горишного. Левее 138-й дивизии оборону держал 241-й полк дивизии полковника В. А. Горишного. Он стойко сражался с непрерывно атакующим противником. Лишь когда от полка осталось всего несколько тяжелораненых бойцов, гитлеровцы смогли продвинуться и отрезать 138-ю дивизию от главных сил 62-й армии. С 11 ноября на протяжении следующих тридцати дней дивизия была окружена на 700-метровом участке по фронту и 400 метров глубиной (с трёх сторон немецкие войска, с четвёртой - Волга, по которой шёл сплошной лёд). Участок полностью простреливался противником. Продовольствие и боеприпасы доставлялись с острова Зайцевский лодками с большими потерями. Суточный рацион и офицера, и солдата, и самого полковника Людникова состоял из 15 граммов сухарей, 12 граммов круп и 5 граммов сахара. Патронов выдавали по 30 штук на каждый автомат и каждую винтовку.
Иван Ильич Людников вспоминал: «На «Баррикадах» мы дрались сто дней и ночей, а с 11 ноября и почти до конца года были отрезаны от своих частей. Впереди и на флангах до берегов Волги - враг. Позади - река. Переправиться к нашей дивизии может лишь тот, кто отважится плыть под перекрестным огнем немецких пулеметов и автоматов. В те дни (это отмечает в своих мемуарах В. И. Чуйков) о защитниках «Баррикад» в газетах не писали - ни один корреспондент не мог пробраться к ним.
В архиве Министерства обороны СССР 138-я дивизия за тот период представлена самой тощей папкой. Мы испытывали нужду не только в боеприпасах и продуктах. Бумаги не было тоже, да и, признаться, некогда было писать».
В полностью разрушенном Сталинграде улицы загромождали горы щебня, через которые не могли пройти фашистские танки. Противники часто находились на расстоянии броска гранаты, на разных сторонах одной улицы, в руинах одного здания, поэтому авиация не могла наносить эффективные удары. Солдат сражался против солдата, часто в рукопашном бою: штыком, ножом, заточенной сапёрной лопаткой.
Б.К. Дормидонтову, художнику,гвардейцу-сталинградцу
Что такое уличный бой,
Мы, ровесник, не знаем с тобой.
Но у деда спроси, у отца,
И ответят, суровость лица
В разговоре нелёгком храня:
– Это бой кирпича и свинца,
Это бой, где бетон и броня –
Все обрушивалось на меня.
Это бой, где по окнам плюёт
Озверевший вконец пулемёт,
Где дерутся этаж на этаж –
Верхний наш, а нижний не наш,
Где из фляги глоток вина
Ты отпить товарищу дашь…
Бой на улице – это война,
Где спасенье и смерть – стена…
Что такое уличный бой,
Мы, ровесник, узнаем с тобой
По рассказам, по книгам, кино,
И далёких событий звено
Мы увидим в окраске иной.
Для меня это было давно.
А для тех, кто повенчан с войной
Окружений, блокады кольцом,
Кто суров сегодня лицом,
Кто в атаки ходил на ура,
Это было недавно. Вчера.
Не смолкает в их сердце война.
Они знают, какая цена
Есть у жизни…
«Наши бойцы, находясь в окружении, использовали городские и заводские коммуникации, рельеф родной местности. Вот фрагмент из мемуаров Ивана Ильича Людникова: «Есть слово, которое о многом напоминает ветеранам 138-й дивизии, короткое и звучное слово – «Ролик».
Представьте себе глубокий овраг, раструбом выходящий к Волге. Его суглинистые стены круты. По самому верху оврага - огневые точки, блиндаж, позади - глубокая траншея, ведущая вглубь немецкой обороны. Гитлеровцы наверху, а под ними, в нишах двух отвесных стен оврага, засели четыре наших бойца - по два в каждой нише. Это связисты промежуточной телефонной станции. Их позывной – «Ролик». Приказа на отход «Ролик» не получил и действовал, поддерживая одностороннюю связь. Провод, соединявший нас с дивизией Горишного, немцы порвали.
Старшему на «Ролике», младшему сержанту Кузьминскому, подчинялись три бойца - Ветошкин, Харазия и Колосовский.
Когда на левом фланге дивизии противник вышел к Волге, Кузьминский связался с нами по телефону и сообщил, что видит фашистов, стреляет по ним и к берегу не подпускает. А немцы были не в силах выкурить «Ролик» из ниш. Попробовали даже опустить на наших связистов взрывчатку, но Кузьминский и его бойцы срезали веревку огнем автоматов, и взрывчатка, пролетев мимо, никому не причинила вреда.
Кузьминский бодро докладывал:
- Нам нужны патроны да харчи. «Ролик» будет вертеться!
Один из связистов пробивался ночью в штаб дивизии, получал необходимые запасы и возвращался к себе. Для «Ролика» мы не жалели патронов и продуктов. У «Ролика» нас разъединили с соседней дивизией, и «Ролик» соединил нас с нею.
Сорок дней и ночей выдерживали четыре связиста необычную осаду, и их пример воодушевлял всех бойцов дивизии. Когда «Ролик» замолкал, на душе становилось тревожно, но опять слышалась стрельба из расщелины оврага, и наши солдаты радовались:
- «Ролик» не сдался! «Ролик» вертится! «Ролик» стреляет!...» Только однажды, 16 ноября 1942 года, связь с командным пунктом дивизии нарушилась. Младший сержант Колосовский, устраняя повреждение, уничтожил 3-х врагов. За этот подвиг Александр Колосовский был удостоен ордена Красной Звезды. Фашисты называли овраг, где расположился «Ролик», «Логом смерти».
В Сталинграде слова: «Стоять насмерть!», - имели более чем прямой смысл. Перелом в битве был оплачен колоссальными жертвами. Противник, впервые встретив такое отчаянное сопротивление, не мог поверить, что 6-я армия, покорившая Францию за 30 дней и триумфально вошедшая в Париж, обломает зубы на Волге. Гитлер напутствовал Паулюса, назначив её командующим: «С этой армией вы можете штурмовать небо». В бой постоянно бросались резервы с обеих сторон: почти все наши бойцы погибали на протяжении восьми дней.
Приведу высказывания великих маршалов Великой Отечественной войны Г. К. Жукова и А. М. Василевского о мужестве И. И. Людникова и его бойцов.
 |
| Герой Советского Союза И. И. Людников у памятного знака на Острове Людникова |
В книге «Воспоминания и размышления» Г. К. Жуков написал: «В середине октября 1942 года противник развернул широкое наступление в надежде на этот раз окончательно покончить со Сталинградом. Но вновь, как и прежде, он встретил упорную оборону советских войск. Особенно ожесточённо дрались 13-я Гвардейская дивизия А. И. Родимцева, 95-я дивизия В. А. Горишного, 138-я дивизия И. И. Людникова…».
А. М. Василевский в книге «Дело моей жизни» подтверждает эту оценку: «Можно назвать длинный ряд соединений, частей и подразделений, подвиг которых при обороне Сталинграда был исключительно велик. Особое упорство в борьбе за город проявили стрелковые дивизии Н. Ф. Батюка, А. И. Родимцева, И. И. Людникова…».
Из воспоминаний Чуйкова В.И.:
«Все бойцы 62-ой армии понимали, что если «Остров Людникова» держится, то нам с подмогой и провиантом держаться сам бог велел».
«Не могу не сказать о мужестве командования окружённой дивизии во главе с полковником Иваном Ильичом Людниковым. Несмотря на исключительно тяжелое положение, там соблюдали спокойствие и уверенность. Телефонная связь, разумеется, была порвана. Работала только радиосвязь.
Нас тревожила судьба дивизии Людвикова. Ее надо было выручать. И, напрягая последние силы, наши части начали день за днем, круглые сутки контратаковать противника, прорвавшегося к берегу Волги между частями Людникова и главными силами армии».
«Людниковцев засыпали листовками с предложением сдаться, атаковали по несколько раз в день, но так и не смогли сломить их сопротивление. Деблокировали остатки дивизии только 21 декабря 1942 г. прорвав блокаду с юга.
Дивизия по сути стала талисманом, флагом и надеждой для всей остальной армии. И пока она держалась, нельзя было показать свою слабость».
«Вы представляете, немцы сидели над Волгой, 40 дней, на крутом бережку - видели ее, нюхали, слышали. А взять не могли. Четверо, ЧЕТВЕРО, засели в обрыве под ними, в нишах, и всех кто спустился к Волге убивали. И они (немцы) с этим ничего не смогли сделать. Вот так и повернули мы солнце вспять. И теперь РОЛИК ВЕРТИТСЯ ПРАВИЛЬНО, НА ЗАПАД.
Весь Мир отстранился и наблюдал. Вся Европа шла войной на Россию. Россия же оперлась на Сталинград, который защищала 62-ая армия, которая брала пример с 138-ой дивизии на «Острове Людникова», а бойцы этой самой дивизии не «тревожились», если вертится «Ролик». Добавить больше нечего. Надо снять шапку и помолчать. Точка».
Комментариев нет:
Отправить комментарий